Дас собирал подушки и укладывал в угол, Ютхи ленился, его ноги свисали с кровати. «Эх, кто бы подмел пол! Кто бы заправил кровать. Кто бы все это сделал бы?»

- Ютхиштхира вставай! – Падма сказала из кухни. Ютхи похрапывал.

- Мам, а Ютхи снова лег спать! – Кришна дас бил брата подушкой. Музыкальный центр стоял на полу, играла музыка. Это был очень дорогой агрегат и весьма. Небольшой «алтарь» находился в углу. Падма предлагала пищу божествам гаура нитай. Окна открыты, прохладный воздух волной заходил в комнату.

- Ютхиштхира, бери веник!

Падма вставала каждый день в четыре утра, читала джапу и мантры гарудеву.

Женя и Сударшан сидели на подушках, ожидая свою участь. Шрила Прабхупада пел:

- Харе кришна…

Время шло. Коробки из-под чая разделили комнату на две половины. Дас подметал. Небо заволокло тучами.

Падма принесла в тарелках прасад. Великолепный супчик с соевым мясом. Все сели, как сидели вкушать, держа миски в руках. Кришна дас ел с аппетитом, Сударшан ковырялся ложкой. Ютхиштхира, наконец, встал.

После завтрака Мама собрала всех, и они отправились на базар за пожертвованиями. На любом метро был свой базарчик, где оптом торговали с грузовиков свежими овощами, какие были нужны. Женя держал в руках проспект документов о духовной школе Гиридхари, рассказывая о духовных детях, какие они есть ангелочки, и торговцы снедью с радостью, а кто из чувства долга, жертвовали в мешок, который держали Сударшан и Кришна дас. Ютхи слонялся где-то рядом, и казалось, не имел к происходящему никакого отношения. Таким образом, преданные собрали много всего и двинулись в обратный путь. Падма несла сумки, Женя нес сумки, Кришна дас и Сударшан тащили мешок, а Ютхи огромную тыкву, вернее две и обе без мозгов. Так прошел день. Вечер близился. Женя чистил картофан, Дас убирал, Сударь выносил мусор, Ютхик музицировал, Падма ушла продавать чай. Она честно торговала по пять тысяч за пачку детского чая. Жизнь продолжалась. Серые пасмурные будни, когда тоскливо до такой степени, что нет сил, заниматься чем-либо или кем-либо. Накрапывал дождь, и холодом продувало до самых костей. В такие моменты преданный кришны отправляет постоянные молитвы объекту своей воображаемой и неразделенной любви.

Мама Мукхья готовила обеды для всей гурукулы, за что получала 200 $еребряников от Константина Борисовича, коммерческого директора духовной школы Гиридхари и оплачивала, за эти деньги,  квартиру на третьем этаже. Константин же Борисович, этот воротила изо всех сил стремился показать себя с духовной стороны, а может и искренне стать «преданным», купив, таким образом, себе место с видом на вайкунтху (духовное кришнаитское небо)! Он считал это вполне выгодным делом, эдакая новая кришнапазуха, то есть желал, как и все преданные, жить как у кришны за пазухой.  Пытаясь что-то проповедовать, Константин Борисович являл собой жалкого материалиста - глупца, находящегося в рабстве у иллюзорной энергии. Примерный семьянин, он был женат на красивой и амбициозной азиатке Гуле, пристроил ее к делу преданного служения в качестве заместителя директора, которым сам являлся, а отпрыска своего, амбициозную дочурку в эту же школу, в начальные классы. В гурукуле же кроме известных нам куркулят, и особенно Прахлада, духовностью вообще-то не пахло. Вот таким образом, как говорится на лекциях у преданных кришнаитов, майя обманывает все живые существа. Хари бол! Женя с Сударшаном добирались ночными автобусами до улицы Академика Пилюгина, где жил Сударь, а Женя его всегда провожал, мало ли что случится с мальчиком в это темное время. Сударшан пригласил Женю к себе домой. Женя согласился неохотно. Сударшан жил на десятом этаже, в высотном здании новостройки. В подъезде дежурила пожилая кармическая бабушка в специальной для этого будке. Двое зашли в подъезд, а бабушка читала газету, двое прошмыгнули перед ее носом. Сели в лифт и поехали, они о чем-то говорили, смеялись, вспоминали, как прошел день. А день прошел все-таки неплохо, несмотря на пасмурную крышу города Москвы, которая протекала мелким дождем. «Гусейн подарил мне Москву», - думал Женя и чувствовал себя ее хозяином. 

-Кто там?

- Харя кришны!

Дверь открыла мама Сударя Татьяна. Умная и интеллигентная женщина, красивая.

- Сударфан пришел! – это встречал их Джагена, которому было шесть. Он не выговаривал некоторые буквы алфавита. Но зато он прыгал словно заводной апельсин.

- Проходите, - сказала Татьяна. Квартира хорошая, только не считая ремонта, который шел полным малым ходом. Всюду белились стены, полиэтиленом закрытые вещи…

- Это Женя.

- Кришна дас, - представился Женя, улыбнувшись.

- Здравствуйте, - сказал Евгений прабху, папа, выйдя на встречу из комнаты, из темноты. И сразу повел Женю показывать домашний алтарь с божествами гаура нитай. Однако Жене больше всего нравился кришна один без никого. Даже радхику Женя бы и за километр не подпустил к кришнечке.  Прабху Евгений показал свою гордость. Затем Сударь повел Женю в свою комнату, где стояла двухэтажная кровать его и Джагены.  Рядом валялась куча игрушек, и Женя узнал некоторые, купленные недавно. Время близилось к ужину, Татьяна смастерила в свободной комнате на полу скатерть самобранку и пригласила всех к «столу». Полутемная комната казалась уютной с окном без штор, за которым пугала огненная тьма. Вкушали всей семьей. У Сударшана оказалось аж целых две сестры, была еще одна Малика, но она вышла замуж и жила теперь в другом месте. Женитьба похожа на ад или вечное пребывание в тюрьме обусловленности, так обычно рассуждал Видура. Ну, а пока горит огонь в уютном очаге и надо думать лишь о том, что готовит день наш завтрашний.

Вечером Женя добирался до метро, и ему казалось, что Москва приветствует его своими огнями. Он шел вниз по улице, и к нему обратилась прекрасная незнакомка: «А у вас сигареты не будет?» Женя покопался в кармане, достал из пачки санкиртаны сигарету. «А вы здесь неподалеку проживаете?» - «Да». Так они шли. Девушку звали Аня, она жила в соседнем доме № 6 по улице Вершинина.  Женя провожал ее. «Есть три вещи, - говорил он, - на пути самореализации – это жадность, трусость и лень». - «Ты так говоришь, как