При копировании или перепечатке материалов ссылка на данный сайт  обязательна.

"Всякое деяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов, у Которого нет изменения и ни тени перемены". (Иак.1,17).
 

«Дано ли вам было указание плодиться и размножаться?

В пьянстве и разврате сгубили народ русский!»

 «Преданные»

ЧАСТЬ 3  "Урок истории".

«ПИЩА ЖИЗНИ в КИТАЙ-ГОРОДЕ»

Простите, друзья, я, видно, недооцениваю ситуацию или переоцениваю свои возможности! Очень трудно писать, не имея на это дара и свободы мысли, но я уверен, что с этого момента разрушу то, что мешает мне, и буду двигаться дальше. Продолжение следует…(Автор).

- Ну, как, прасадом угощаешь? – спросил Гусейн непривязанно, но было видно, что он соскучился по «духовной атмосфере», и ему одному было известно, как отделить зерно от плевел, то есть определить дух даже сквозь толщенную завесу сектантства. Искушенный в материальной деятельности, прекрасно разбиравшийся в шастрах, он знал теперь вкус настоящей духовности. Гусейн – в прошлом фанатик санкиртаны, то есть распространения книг, отдавался в одно время полностью всем указаниям Прабхупады (ягненок в храме, лев на санкиртане; чтение джапы 16 кругов утром; занятие 8-ми часовым служением и т. д.) с ревностью отдавался науке «самосознания», педантично и уверенно – и это не было видно со стороны. Раджас, захвативший его, то есть гуна страсти, обещала большие продвижения в короткий срок, хотя по наставлению гуру не привязываться даже к таким параметрам как скорость, Гусейн и не обращал на это внимания, исполняя искренне свои обязанности, стремился достичь всех благ вайшнавской пропаганды. «Меня долго лечили», как скажет он потом Жене, теперь Джитендрии кришна дасу, но кто с ним работал, подводя под соответствие, Женя будет только догадываться, зная, что в сроках эта «работа» длилась около 2-х лет. Именно столько требуется, чтобы остановить колесо невежества неофита, которое в своей искренности он раскручивает, не считаясь с законами «духовного мира».

- Прасад уже скоро, - сказал Женя, все еще неверя своим глазам. Постоянно медитируя на Гусейна, он видел его сейчас перед собой как во сне, стараясь запомнить черты его лица: сломанный нос, голубые с искрами глаза, спокойное выражение их и вселяющий уверенность бас, приводили в себя недавно инициированного Джитендрию, который уже и забыл последний рубеж, когда Гусейн сказал ему, что получил инициацию не в ИСКОНе. Женя вздрогнул, неверя своим ушам, но как он это сказал: « Как только я увидел своего гуру (Говинда-дева), так сразу же решение пришло незамедлительно …» - с равнодушием к этому факту отнесется теперь Джитендрия. Надо заметить, что в ИСКОНе у Гусейна был Макунда махарадж. А до видения Гусейна, то надо сказать, что он стремился к правдивости в чистом виде и готов был пожертвовать ради этого всем, не только понятиями и кришнаитской «духовностью», но и своим честным именем Хари Бхаджан, что для одних была вода, для Гусейна твердый пол и наоборот.

- Пойдем, в храме идут приготовления, а прасад будут раздавать в алтарной, - сказал, приглашая, Женя. Проходя по аллее, Гусейн смотрел, наблюдал, оценивал, ориентировался и вспоминал. Его выгоняли отсюда уже дважды. Что творилось в его душе, какие просторы открывались ему, какие битвы видел он, бросая взгляд на кусты, корпуса и аллеи. От бесконечной привязанности  до ужаса и нежелания проносилось в воспоминаниях, от обиды и унижения до вечности, воплотившейся в этих корявых строениях; такие контрасты: бесконечная красота, до извращенных и отвратительных форм доходившая, когда ее пытались порядком воплотить в материи; до психических отклонений со страшными и дикими страданиями одиночества, того самого, когда блаженство духа, свободного от определений, низвергают в тюрьму трех гун  кришнаитской майи.

Но на лице Гусейна ничего подобного не было, он сохранял бесконечное непроницаемое спокойствие, его глаза видели наслаждение духа, а дыхание свободно вбирало свежий воздух. Сегодня радхаштами. Гусейн не пришел на праздник кришны, намеренно ли? Ему все-таки запретили приходить в храм, а о причине Женя не догадывался, просто считая в том вину несоблюдения принципа: курение Гусейна. Но была и другая причина, более серьезная. О ней мы расскажем далее, а пока Женя считает Гусейна своим другом и чистым преданным, доверяя на 108 процентов, и до конца будет так считать.

В храме был объявлен пост до обеда, и начинался грандиозный пир. Были задействованы все департаменты: овощи чистились и резались в большом количестве, полы чистили тоже. На кухне царило движение, спровоцированное Каной-Кангади,  который, казалось, был сразу всюду. Гонима дас, распоряжался, высоко задрав голову – это была его основная поза. Шива Бхакта командовала матаджами, сидевшими на ведрах картофеля словно квочки. Дхарма Бхавана важно беседовал с электриком, и Гусейн, проходя в главный корпус, заметил его своим проницательным взглядом:

- Смотри, как изменился Дхарма, - казалось, что никто иной, а именно Гусейн устанавливал духовные стандарты. Женя, посмотрев в сторону коменданта храма, внимательно изучал, но Дхарма во всех отношениях действовал на него отрицательно, и, таким образом, это действие было приравнено к аскезе.

- Скоро, скоро будут великие изменения, - сказал задумчиво Гусейн. Это было действительно пророчество.

- Гусейн, я наблюдал солнечное затмение, правда, солнечный диск был, едва затронут, и можно сказать, я ничего не видел, кроме небольшой дымки и малозаметного затемнения, как ни старался. Да, Вадинатха приезжал, тебя не было на джанмаштами, такую лекцию дал, только я на кухне был занят, - Гусейн едва улыбнулся по поводу лекции сквозь размышления при упоминании имени «Вадинатха». Вадинатх – всеобщий «любимец» публики.

Прасад раздавали, как и предполагалось, в алтарной. А угощений было много. Великолепно приготовленный, исключительно брахманами. Но по сравнению с Гусейном, с его духовного  уровня эти брахманы могли справедливо называться «брюхманами». По поводу самих брахманов Гусейн не распространялся особо, кроме того, что нельзя достичь в целом хоть какого-то духовного уровня у кришнаитов, если тебя не заглатывали, а

… Продолжение »