…
- Женя! – сказал Шад Госвами и подошел.
- Я с вещами.
- Отлично, вот Анирвина покажет дорогу, где Вы (Шад выделил уважительно) будете жить. Один преданный милостиво предоставил нам квартиру. А пока располагайся, сейчас будем принимать прасад, Юга уже приготовил.
Круглолицый Анирвина сразу не был заметен, потому что имел небольшой рост. Он сидел около окна и казался весельчаком. Одет Анирвина был в дорогую одежду, в отличие от Шад Госвами. Который носил только вайшнавскую одежду – шафрановое тхоти и куртку, а Николай Николаевич сидел в пиджаке. Юга немного заикался и служил хорошим поваром, худощавый, холодного вида юноша, немного болезненный.
В вагончике шло обсуждение срочных дел: кого кормить, на какие средства, когда и как. А пока Шад Госвами собирал команду фудфолайфщиков.
- Ты не знаешь никого из преданных на Су-харе-во, кого бы можно было к нам пристроить? Лишние руки нам не помешали бы, преданных-профессионалов, - спросил Женю Шад Госвами.
- Да, есть один, Селеванов Сергей, - не задумываясь, сказал Женя.
- Хорошо, при первой возможности сообщи ему.
После прасада Анирвина и Женя отправились на квартиру, которая находилась на конечной остановке Выхино, прямой линии метрополитена.
Анирвина в модной шерстяной курточке и такой же в клеточку кепи с опускающимися наушниками, с плеером в руках говорил на отвлеченные темы, связанные с обществом сознания кришны, глаза его горели, и казался он очень возбужденным. Его же компаньон молчал и как будто был смущен и очень подавлен, сутулился и смотрел то на Анирвину, то в окно. Они уже ехали на автобусе, и в этих темных местах Жене бывать еще не приходилось. Отовсюду веяло холодом и недоброжелательностью. Единственное, что Анирвина был преданным кришны, хоть как-то вселяло надежду, успокаивало, но не до конца. «Хорошо, что часто придется бывать на Беговой, там можно встретить Гусейна», - думал он.
«Выхино», так назывался микрорайон на окраине Москвы из высотных, только что построенных многоэтажек. Некоторые дома еще не были заселены и квартира, куда шли они, только недавно (месяца три, не больше) была обжита. Находилась она на 14 этаже, полуторка, то есть комната и кухня. Хозяин квартиры сорокалетний инвалид Владимир Владимирович, страдающий неизвестной болезнью и ходивший исключительно на костылях, основное время проводил в кровати и слушал радио «кришналоку». Жил он на кухне, там стояла его небольшая кровать и электрическая четырехконфорочная плита, так как в этом доме не планировалась подача газа и плиту ставили в каждой квартире изначально сами рабочие. Вторая комната, несколько больше кухни, была не убрана. По углам до потолка одна на другой стояли картонные коробки с вещами Владимира Владимировича. Новый диван в другой стороне был тоже завален.
Анирвина позвонил в дверь.
- Кто там, - спросил неприятный мужской голос.
- Харя Кришны! – ответил Анирвина. Это была его фирменная шутка. Мужчина сказал Анирвине, чтобы он брал ключ и открывал дверь ключом, так как ему трудно каждый раз вставать, дверь открылась и оба вошли внутрь. Первым делом Женя сложил сумку в угол и Анирвина представил его Владимиру Владимировичу.
- Вот, он здесь будет жить первое время.
Владимир Владимирович как будто не возражал, но была заметна его нервозность, он стоял в коридоре на костылях. Худощавый сам по себе, высохшие руки, небритость, выдавали постоянное раздражение. Вытянутое лицо и близкопосаженные глаза, которые время от времени мигали говорили о мягкотелом характере, неуверенном и боязливом, его били в школе сверстники и старшеклассники. Единственная мать заботилась о нем, как о своем единственном чаде и чтобы как-то укрепить его мальчишеский дух, записала в секцию дзю-до. В школе его называли "крыса" и Володя помаленьку портился. Теперь, если не знать его как преданного, можно было бы подумать о постоянном и хроническом употреблении им алкоголя.
Женю определили в большую комнату. Возле дивана стояла кровать, и ее ремонтировал странного вида бородач. Звали бородача Миша Инякин.
- Миша, - сказал он о себе, продолжая орудовать рубанком. Не говоря ни слова, Женя расстелил спальник на пол и лег, а Анирвина разговорился с бородатым на спекулятивные темы.
- Я все веды прочитал. Ничего интересного. Зачем читать много литературы, когда надо уже давно подключаться к работе, - Миша струганул рубанком и провел рукой по доске.
- Но, все-таки не стоит, и пренебрегать теоретической подковкой, теория это как облако.
- Вот именно, и это самое облако может навсегда скрыть солнышко, когда – нибудь приходит конец теории. Вот если я буду, допустим, бить по пальцу вот этим молотком, в один момент моя совесть проснется и скажет: хватит! Ну а пока, когда мозги не очищены… я бы сказал закаканы…
- А ты что подразумеваешь под практикой? – спросил Анирвина, - чтение джапы, санкиртану?
- Есть более интересные вещи, а работа – понятие бесконечное. Вот «риг веда» рекомендует жертвоприношения, вознесение молитв, но если браться за душу… она как зеркало. А Бог – источник и цель. Богобоязненность - есть средство.
- Зеркало – это ум, как говорят писания, «запыленное зеркало ума».
- Писание тоже зеркало. Зеркало понятие тайное, смотря, что от чего отражается.
- А, по моему, кришна и есть Бог, - сказал Анирвина, смотря Мише в глаза.
- Кришна – пастушок, ты разве не знаешь об этом?
